Том 23. Письма 1892-1894 - Страница 13

Приезжайте же. Право, север не так плох, как Вам кажется. К Вашему приезду мы устроим колодезь с журавлем. Приезжайте хотя бы затем, чтобы посмеяться над нашим смешным хозяйством, а в особенности над прудом.

До свиданья! Да хранит Вас бог.

Душевно преданный

А. Чехов.

Суворину А. С., 6 апреля 1892

1156. А. С. СУВОРИНУ

6 апреля 1892 г. Мелихово.

6 апр.

Амфитеатрова я знаю. Это человек с дарованием. Фельетон писал он, по-видимому, вместе с другом своим Пассеком, который кончил на юридическом и состоит где-то приват-доцентом, а потому и посвятил половину фельетона юристам и приват-доцентуре. Ракшанину же имя легион. Таких нестерпимо много.

У нас Пасха. Церковь есть, но нет причта. Собрали со всего прихода 11 рублей и наняли иеромонаха из Давыдовской пустыни, который начал служить с пятницы. Церковь ветхая, холодная, окна с решетками, плащаница — это доска в 1½ аршина длиною с тусклым изображением. Пасхальную утреню пели мы, т. е. моя фамилия и мои гости, молодые люди. Вышло очень хорошо и стройно, особенно обедня. Мужики остались предовольны и говорят, что никогда служба у них не проходила так торжественно. Вчера во весь день сияло солнце; было тепло. Утром я пошел в поле, с которого уже сошел снег, и полчаса провел в отличнейшем настроении: изумительно хорошо! Озимь уже зеленая, а в лесу травка.

Мелихово Вам не понравится, по крайней мере в первое время. Тут всё в миниатюре: маленькая липовая аллея, пруд величиною с аквариум, маленькие сад и парк, маленькие деревья, но пройдешься раз-другой, вглядишься — и впечатление маленького исчезает. Очень просторно, несмотря даже на близкое соседство деревни. Кругом много леса. Изобилие скворцов. А скворец может с полным правом сказать про себя: пою богу моему, дондеже есмь. Он поет целый день, не переставая.

В четверг или пятницу на этой неделе еду в Москву за деньгами. Обнищал зело. Если же я поеду на Фоминой неделе, то дам Вам знать, чтобы в Москве нам встретиться.

Амбулаторный тиф моего брата очень меня беспокоит. Не говорю уж о беспорядочности, свойственной этой форме тифа, но он разрушает его здоровье, старит его не по дням, а по часам. А дети — малолетки. Говорят, он расходится с Шереметьевым, у которого, если верить ему, он получал приличное жалованье. Воображаю положение Шереметьева, которого Александр, вероятно, бонбандирует тифозными письмами. Вообще грустно.

Должно быть, встретимся в Москве.

Дай бог всего хорошего. Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

По весьма достоверным известиям, разговор Александра с Шереметьевым по телефону есть чья-то выдумка.

Мне хочется с Вами поговорить.

Шавровой Е. М., 6 апреля 1892

1157. Е. М. ШАВРОВОЙ

6 апреля 1892 г. Мелихово.

6 апрель. Ст. Лопасня.

Радуйтесь, «Михаил Иванович» нашелся. Вы приложили только две марки, а надо было пять, потому-то пакет Ваш увезли в Серпухов и прислали мне оттуда повестку, чтобы оштрафовать меня на 42 коп.

Вас же следует оштрафовать на 42 рубля за то, что Ваш писатель проповедует безнравственные идеи. Он говорит Михаилу Ивановичу: «И помните, что богу всякие люди нужны». Ну нет, брюнеты, живущие на дамский счет, богу совсем не нужны. По существующим понятиям бог есть выражение высшей нравственности. Ему могут быть нужны только совершенные люди. Если химик или биолог говорит, что в природе нет ничего нечистого и всё существующее необходимо, то это понятно; тут точка зрения естественника, а не моралиста. Ваш же Репин морализует.

Рассказ написан по обыкновению мило и со вкусом, герой — живое лицо, но архитектура немножко подгуляла. Герой то лежит в кресле и качается, то обедает, то играет, то гуляет — короче, так много мест и времени, что приходится ожидать очень много действия, а действия-то и нет. Лежанием в кресле Вы начали, а обедом следовало бы закончить.

Поздравляю Вас с Пасхой. Брат, который гостит у меня, кланяется и вместе со мной желает Вам всего хорошего.

Преданный

А. Чехов.

На конверте:

Здесь, Б. Афанасьевский пер., д. Лачиновой Елене Михайловне Шавровой.

Лейкину Н. А., 7 апреля 1892

1158. Н. А. ЛЕЙКИНУ

7 апреля 1892 г. Мелихово.

7 апр. Ст. Лопасня.

Посылаю Вам, добрейший Николай Александрович, обещанные мелочишки. Употребите, буде годятся. Под рассказом я подписался псевдонимом, ибо Чехонте уже упразднен мною, а Чехова позвольте оставить для рассказов иного тона.

Фруктовые деревья буду сажать непременно, и весной и осенью. Яблонь у меня много, слив тоже.

М. А. Суворину написал.

За обещание приехать благодарю. Когда будете в Москве, не забудьте побывать в книжном магазине «Нового времени» и справиться, где я: в Москве или в деревне. Весною буду часто бывать в Москве.

Жду к себе Лазарева и Ежова.

Желаю всего хорошего. Храни Вас бог.

Ваш А. Чехов.

Получил в подарок пару выездных лошадей.

Суворину А. С., 8 апреля 1892

1159. А. С. СУВОРИНУ

8 апреля 1892 г. Мелихово.

8 апрель.

В Москве я буду в среду и в четверг на Фоминой неделе. Это непременно. Едучи в Москву, телеграфируйте: «Москва, Тверская застава, Миусское училище, Чехову». Это адрес Ивана. Я бы и раньше приехал, но рассказ еще не готов. С пятницы Страстной до сегодня у меня гости, гости, гости… и я не написал ни одной строки.

Если бы Шапиро подарил мне гигантскую фотографию, о которой Вы пишете, то я не знал бы, что с нею делать. Громоздкий подарок. Вы говорите, что я был моложе. Да, представьте! Как это ни странно, мне уже давно перевалило за 30, и я уже чувствую близость 40. Постарел я не только телесно, но и душевно. Я как-то глупо оравнодушел ко всему на свете и почему-то начало этого оравнодушения совпало с поездкой за границу. Я встаю с постели и ложусь с таким чувством, как будто у меня иссяк интерес к жизни. Это или болезнь, именуемая в газетах переутомлением, или же неуловимая сознанием душевная работа, именуемая в романах душевным переворотом; если последнее, то всё, значит, к лучшему.